Гостиница "Крымская". Владельцы одесских гостиниц часто давали им "географические" названия: "Большая Московская", "Лондонская", "Парижская", "Петербургская", "Франция"... В мае 1870 года в доме князя Гагарина, что у Сабанеева моста был, открылась гостиница "Крымская": девяносто два однокомнатных и двухкомнатных номера, буфет, позже - ресторан "о трех залах", а во дворе - конюшня и каретный сарай с наемными экипажами. Достоинства новой гостиницы тотчас же были расписаны со всем красноречием провинциальной рекламы: "Помещается возле Приморского бульвара, недалеко от театра и морских купаний, в центре торговой деятельности и присутственных мест, и устроена со всеми удобствами для господ приезжающих сообразно современным требованиям".

Два десятилетия спустя номера "Крымской" полностью отремонтировали и - веяние времени - устроили, как называли в ту пору, "телефонное сообщение". "Недорого и недурно", - пометил в дневнике В. Г. Короленко, а накануне отписал матери: "3 мая 1897 года. Одесса, гостиница "Крымская". Сегодня, т. е. в воскресенье утром приехали в Одессу... Остановились мы в Крымской гостинице с видом на море".

Но уже в начале века путеводители по городу признают, что еще недавно популярная гостиница переживает некоторый упадок. И все же в декабре 1902 года И. А. Бунин, который неоднократно бывал в Одессе и, нужно думать, ориентировался среди ее многочисленных гостиниц, и автор известной пьесы "Дети Ванюшина" драматург С. А. Найденов "остановились... в гостинице "Крымская", как о том сообщает биограф Бунина А. Бабореко. Об этом же их приезде А. П. Чехов писал жене 1 января 1903 года: "Бунин и Найденов теперь герои в Одессе. Их там на руках носят"4. Антон Павлович был недалек от истины: отприглашений на литературные вечера отбою не было, первый том сочинений Бунина продавался в лучшем книжном магазине - у Распопова в Пассаже, в сборнике одесского литературно-артистического Общества "Наши вечера" только что появились стихи Бунина, а в "Одесских новостях" - статья Корнея Чуковского с высокой оценкой этих стихов. Обласканный одесситами, Бунин проживет тут три месяца и уедет, чтобы... вернуться в гостиницу "Крымская" через пятнадцать лет...

За эти годы пошатнувшаяся было популярность "Крымской" возродилась благодаря предпринятым усилиям и нововведениям: в начале 1910-х годов ее заново отделали, постояльцев баловали бесплатными билетами в фешенебельные "Славянские мраморные бани" на Торговой улице, а в порту и на вокзале дежурили комиссионеры, настойчиво, если не сказать назойливо, препровождавшие приезжих в гостиницу. С их помощью или без оной, но в январе 1914 года в "Крымской" поселились осуществлявшие турне по городам России поэты-футуристы Давид Бурлюк, Василий Каменский и Владимир Маяковский. Из всех троих город был знаком лишь Бурлюку, который некогда учился в Художественном училище на Преображенской улице и жид неподалеку - в доме № 9.

Каменский и Маяковский попали сюда впервые, но у последнего некоторые связи с Одессой были...

Трамвайную остановку "Улица Чернышевского" по двадцать девятому маршруту старожилы до сих пор называют "Красный крест", так как на их памяти здесь помещалась "Фабрично-заводская больница Красного Креста". В один из январских дней 1914 года в широких гулких коридорах больницы раздался громоподобный голос, докатившийся до самых дальних ее закоулков: "Доктора Киселева!" Сбежавшиеся санитарки и сестры милосердия с удивлением разглядывали, громадного молодого человека в малиновом фраке с увесистой тростью. А всегда сдержанный доктор Киселев выбежал из лаборатории и бросился к необычному посетителю: "Володя!"
Пол-века спустя Михаил Тихонович Киселев рассказывал: "Моя мама была родной сестрой отца Володи Маяковского, а я, как вы понимаете, имел счастье быть его двоюродным братом. Но я старше на девять лет и очень хорошо помню, как его мама привезла Володю к нам в Кутаиси совсем крошечным, чуть ли ни в пеленках. Я учился в той самой Кутаисской гимназии, куда потом отдали Володю, и истоки его ранних революционных настроений, думаю, нужно искать там: гимназия считалась "левой". Меня самого вышибли из нее за участие в демонстрации. Пришлось потом экстерном сдавать экзамены на аттестат зрелости, после чего я поступил в медицинский факультет Одесского, тогда еще Новороссийского, университета. После окончания его я начал работать в больнице Красного Креста, где меня и разыскал Володя в 1914 году".

Но до появления у Миши Киселева, как называл его Маяковский в письмах к матери, он вместе с Бурлюком обосновался в "Крымской", где уже жил приехавший четырьмя днями ранее Каменский. Как написал Каменсхий в книге "Жизнь с Маяковским", московские поэты "заняли на, втором этаже три номера". В одном из них и разворачивается действие первой части поэмы В. Маяковского "Облако в штанах" - мука ожидания и крушение надежды:

А ночь по комнате тинится и тинится, -
Из тины не вытянуться отяжелевшему глазу.
Двери вдруг заляскали,
будто у гостиницы
не попадает зуб на зуб.
Вошла ты,
резкая, как "нате!",
муча перчатки замш,
сказала:
"Знаете -
я выхожу замуж".

Как оговорил в начале поэмы сам Маяковский, "это было, было в Одессе", "Володя имел свой роман с Марией",- издалека писал автору этих строк Д. Бурлюк, будто подражая кому-то из одесситов или, что вернее, переводя с английского на полузабытый русский6. Более подробно рассказал о первой любви своего друга В. Каменский в книге "Юность Маяковского": "Маяковский влюбился здесь (в Одессе) в красавицу Марию Александровну (Денисову)... Взволнованный... он влетал к нам в гостиницу этаким праздничным, весенним морским ветром... Или вдруг обвеянный предчувствием возможной неудачи, он нервно, задумчиво шагал по комнате... Развязка пришла".

"Развязка", любви стала завязкой поэмы, которая сберегла образ М. А. Денисовой, впоследствии художницы, автора первого скульптурного портрета В. Маяковского. Осталась в поэме и гостиница, потому что, как утверждал И. А. Бунин, произведения любого автора в той или иной мере автобиографичны.

Сам же Бунин с женой в июне 1918 года объявился в занятой австро-немецкими войсками Одессе, бежав от не понятой и напугавшей его революции. "Остановились в гостинице "Крымской" (у Сабанеева моста, дом №1), жить пришлось в душном номере",- и на этот раз бесстрастно фиксирует биограф. Но "Крымская" оказалась последней гостиницей, где фамилию Бунина занесли в список проживающих на языке, на котором он еще тридцать пять лет будет писать свои книги, никогда не расставаясь в них с Россией.

В разное время в помещениях "Крымской" гостиницы помещалось одесское шахматное общество, столовая Губчека, казармы батальона ВОХР, но все это уже не имело отношения к литературной истории здания. Последней ее страницей осталась бунинская...

А потом "Крымская" сгорела, и на ее месте был разбит сквер - "зеленая пауза" между гостиницей и построенной на ее месте музыкальной школой имени П. С. Столярского.