Рассказал он брату и о еврее Тевье, который жил на ближнем хуторе, а в Боярку приезжал на тележке, запряженной серой лошадкой, привозил на продажу молочные продукты, приготовленные женой и многочисленными дочерьми. (далее...)

В конце 1940-х годов единственную тогда одесскую синагогу на Пушкинской, 49 усердно посещал невысокий худощавый старик с глазами чистой небесной голубизны - Иосиф Маркович Рабинович. Эта фамилия, мягко говоря, не очень редкая, и помимо Иосифа Марковича ее носили и носят многие уважаемые люди, в том числе проживавший в Одессе талантливый писатель XIX столетия Осип Рабинович и его младший собрат по профессии Шолом Нохимович Рабинович, больше, впрочем, известный как Шолом-Алейхем. (далее...)

Прошло двадцать лет, Бялик стал знаменитым, и одесские издания почитали за честь напечатать, если не произведение поэта, то хотя бы несколько его строк
В декабре 1912 года у Бялика на Малой Арнаутской появился сотрудник "Южной недели". Этот журнал был каплей в бескрайнем море одесских периодических изданий 1910-х годов, но, просматривая его сегодня, можно получить некоторое представление о литературной жизни города того периода. (далее...)

Похоже, обыск не стал неожиданностью для Бялика, и он успел соответствующим образом подготовиться. В пользу такого предположения свидетельствует то, что на момент обыска в квартире поэта не оказалось писем и рукописей, которые, будь они обнаружены, подлежали изъятию на предмет "тщательного осмотра", поскольку околоточный надзиратель не был столь эрудированной личностью, чтобы распознать "бумажную крамолу". (далее...)

Черные дела, как известно, проделывают ночью. Они и пришли в ночь на 30 мая 1907 года - околоточный надзиратель и дворник, который, как о том сказано в одном старинном документе, "по свойству своих обязанностей представлял собою низшую степень полицейской силы". И начался обыск сообразно отработанным сыскным приемам: обшаривали квартиру от кухни до кладовой, прощупывали перины, отодвигали мебель от стен, высыпали муку из торбочек, сдирали скатерти со столов, вынимали фотографии из рамок, перетряхивали стопки чистого белья и не брезговали копаться в грязном... Оставим околоточного за этим непрезентабельным занятием и попытаемся разобраться в причине полицейского визита к поэту Хаиму-Нахману Бялику...

Было смутное время, еще не улеглись страсти кровавого 1905-го года, Одесса оставалась на особом положении, а полиция ежедневно производила десятки обысков и арестов. Конечно, в первую очередь охотились за участниками социал-демократических и анархистских организаций, среди которых было множество евреев. Так, у Абрама Филюрина на Госпитальной (ныне улица Богдана Хмельницкого), 18, нашли прокламации "От еврейского пролетариата", у Лейбы Берштейна на Костецкой, 25, - взрывчатые вещества для изготовления бомб, у студента Новороссийского университета Исаака Курицкого - брошюры "нелегального содержания", у Иосифа Вайценблита на Канатной, 74, - револьвер "Смит и Вессон"... На тайной сходке в помещении Общественной библиотеки на Прохоровской, 18, задержали Шмуля Каплана, Мейлаха Кранца, Лею Лембергскую, Гитль Ройзман, Мойшу Эпштейна. Был арестован сын почетного гражданина Одессы Борис Юзефович - будущий председатель одесской Губчека, известный под псевдонимом Северный, а на Ришельевской угол Малой Арнаутской возле трактира "Лондончик" взяли пятнадцатилетнего ученика еврейского ремесленного училища "Труд" Иосефа Вигоднера, раздававшего листовки с призывом провести забастовку 1 мая.

Но вряд ли охранка подозревала поэта в принадлежности или, по крайней мере, сочувствии нелегальным организациям революционного толка. Дело, по-видимому, заключалось в другом...

Хаим-Нахман Бялик был уже известным поэтом, автором нашумевшей поэмы о кишиневском погроме, порицавшей непротивление черносотенцам, одним из основателей еврейского издательства "Мория", редактором литературного отдела журнала Ахад-ха-Ама "Ха-Шиллоах", преподавателем иврита в иешиве, участником многочисленных еврейских общественных организаций - Общества любителей древнееврейского языка "Агудас Ховевей Сфас Эйвер", "Общества по распространению правильных сведений о евреях и еврействе", одесского комитета "Еврейского литературного общества", общества "Беседа" и т.д. И представляется вполне естественным, что такой крупный поэт и общественный деятель сионистской ориентации попал в поле зрения охранного отделения. Не исключено, к тому же, что там стало известно о предстоящем участии поэта в 8-м сионистском конгрессе, а буквально через день после обыска, 1-го июня 1907-го года грянуло уже давно нависшее над российским еврейством запрещение деятельности всех и всяких организаций сионистов...

Читать ДАЛЬШЕ

Благотворительность издавна трактуется как проявление сочувствия ближнему путем материальной поддержки. При этом объектом благотворительности может быть конкретный человек, группа людей, организация или даже город. Так, когда в конце 1880-х годов в Одессе всем миром сооружали памятник A.C. Пушкину, в ремесленном училище еврейского Общества "Труд" безвозмездно отлили из чугуна четыре ребристые чаши, в которые и ныне ниспадают фонтанные струи. В целом же, одесская еврейская община славилась благотворительностью, история которой достойна самого скрупулезного исследования, и я надеюсь, что сей благородный труд будет когда-нибудь исполнен.  (далее...)

Бытовала когда-то анекдотичная байка о том, как встретились, познакомились и разговорились два еврея. "Или вы были в Одессе? - спрашивает один и, услышав отрицательный ответ, в полном и искреннем недоумении разводит руками. - Так где же вы тогда были?!" В каждой шутке, как известно, только доля шутки.  (далее...)