Дача Ланжерона. Часть 1.
«Ланжерон - это часть одесского берега», - отметил Юрий Олеша в рассказе «Стадион в Одессе», адресуя пояснение читателю иногороднему. Потому как земляки, а тем более ровесники автора совершенно точно знали, что это не просто место, где оканчивается земля и начинается море или наоборот, смотря откуда наблюдать. Для них Ланжерон - это воспоминания о детстве и юности, родителях и друзьях, о первом бычке, неумело подсеченном с раскаленных южным солнцем каменных плит ланжероновского «массива», о горящих ладонях, натертых веслами тяжелых шаланд лан-жероновских рыбаков...

«Но почему же, почему я до сих пор не могу забыть... июльский полдень на берегу Ланжерона, маму в чесучовой кофте, раскаленную гальку, обжигающую мои голые ножки, и воздушно-голубые тени чаек?» - писал в глубокой старости Валентин Катаев в книге «Разбитая жизнь, или Волшебный рог Оберона». Для К. И. Чуковского Ланжерон был связан с другом юности, будущим писателем Борисом Житковым: «Никогда не забуду, как он ранней весной стал учить меня гребле... на Ланжероне».

А Константин Паустовский в повести «Время больших ожиданий» вспоминал, как в первые минуты знакомства с Эдуардом Багрицким услышал от него решительное предложение: «Пошли купаться на Ланжерон!»

Сюда же отправляются герои романа Я. П. Полонского «Дешевый город»: «На следующий день утром, оба приятеля сели в коляску и отправились на дачу Ланжерона к австрийскому консулу».

И, если описывая Одессу конца 1840-х годов, Я. Полонский еще употребляет первоначальное, сохраняющее смысл название, то впоследствии авторы уже попросту пишут Ланжерон, причем без
кавычек. Со временем это название совершенно «оторвалось» и от понятия «дача», и от имени ее владельца новороссийского генерал-губернатора, генерала от инфантерии графа Александра Федоровича Ланжерона. Впрочем, должности, звания и титулы Ланжерона сегодня нас интересуют меньше, нежели то, что он был добр в Одессе к ссыльному А. С. Пушкину.

Поэт, по-видимому, бывал на даче Ланжерона на оконечности нынешнего парка имени Т. Г. Шевченко, давшей название местности. По словам издателя журнала «Русский архив» П. И. Бартенева, А. Ф. Ланжерон мучил Пушкина чтением своих стихов и... трагедий.

«Легкомыслие его простиралось до такой степени, что опальному тогда А. С. Пушкину давал читать он письма, которые в царствование Павла получал от Александра Павловича» (императора Александра I.).