Из жизни Юрия Олеша.
Так не отразились ли эти одесские кинематографические происшествия на истории с загримированным под негра Тибулом в "Трех толстяках"? И не происходило ли все это в тех местах Французского бульвара, где почти тогда же Л. Кармен неподалеку от своего временного жилья наблюдал работу того же киноателье над фильмом "Потонувший колокол"?

Первая написанная Ю. Олешей прозаическая книга "Три толстяка" не только овеяна дыханием и улыбкой одесских улиц, но и очень кинематографична. Он писал книгу в Москве, в маленькой комнатке при типографии, где жил с таким же молодым, как и он, Ильей Ильфом: "Это было весело, и тем, что мне весело, я делился с веселым Ильфом".

Сами собой, из недавней одесской жизни приходили имена персонажей: девочка-циркачка Суок - это фамилия трех сестер, которые стали женами Юрия Олеши, Эдуарда Багрицкого, Виктора Шкловского; доктор Гаспар Арнери - его фамилия позаимствована у одесской девочки-итальянки, с которой был знаком давний друг Олеши Валентин Катаев.

Канатоходец Тибул... Как сказалась в этом образе любовь одесского мальчишки Олеши к цирку, его несбывшееся желание стать акробатом!.. На склоне дней своих Олеша с улыбкой рассказывал: "Я, между прочим, и теперь иногда сообщаю знакомым, что в детстве умел делать сальто-мортале. Мне верят, и я, вообще не любящий врать, рассказываю даже подробности". И добавлял к этому знаменательную фразу: "Может быть, эта мечта уметь делать сальто-мортале и была во мне первым движением художника..."

В детстве с циркового яруса он был пленен мастерством девочка-акробатки. Позже он узнал, что ее изображал переодетый юноша. "Однако до сих пор, - говорил пятидесятилетний Олеша, - я влюблен в девочку-акробатку..." Разве не ощущается в этих строках, как и в воспоминаниях о мальчике, изображавшем на арене куклу, внезапно оживающую к концу номера, реальная биография сказочной девочки из "Трех толстяков"?

Да и сам сказочный город... Разве это не преломленная сквозь призму щедрой и веселой фантазии Олеши Одесса? Это ее экспансивная, острая на язык уличная толпа, это запавшие в душу юному Олеше героические и прекрасные события революционных лет, а строки из "Трех толстяков": "...огромная толпа богачей бежала в гавань, чтобы сесть на корабли и уплыть из страны, где они потеряли все: свою власть, свои деньги и привольную жизнь лентяев" - разве не кажутся они живой памятью 1919 года в Одессе?

В Харькове, в 1921 году, Олеша написал для Губполитпросвета еще два сценария - "Золотое яблоко" и "Своею собственной рукой". А потом - работа над сценариями в Одессе, Москве, Киеве. Был он как сценарист в родном городе и в 1941 году, эвакуировался вместе с Одесской киностудией, работал в Ашхабаде, в коллективе киевских кинематографистов. Именно там, в Ашхабаде, в трудном апреле 1942 года он снова вспомнил об Одессе. В "Боевом киносборнике № 9" одной из трех новелл была короткометражка "Маяк" - рассказ о моряке-разведчике, которому помогает мальчик-рыбак.